Олександр Гуменюк, Слідство.Інфо
Олександру Клименку, міністру доходів і зборів часів Віктора Януковича, 37 років. Останні чотири роки свого життя він живе у Росії. Там, говорить, йому комфортно, та й виглядає сьогодні Клименко життєрадісним та впевненим у собі. Однак, змінив Україну на сусідню державу колишній чиновник не з власної волі.
Олександр Клименко, міністр доходів та зборів часів Януковича
Після перемоги Революції Гідності, у лютому 2014 року, Олександр Клименко разом із колишнім генеральним прокурором Віктором Пшонкою прорвались через українських прикордонників в аеропорту Донецька та втекли до Росії. Відео їхньої втечі розійшлося в усьому світі. Сьогодні в Україні Клименка звинувачують у зловживанні владою, а також – у державній зраді. Збитки, завдані Клименком та його поплічниками з міністерства доходів і зборів державі, Генеральна прокуратура оцінює у 104 мільярди гривень. Втім судячи з риторики чиновника-втікача українське правосуддя йому не страшне.
Олександр Клименко був близьким соратником президента-втікача Віктора Януковича. Тоді, у 2012 році, це міністерство, фактично, створили під нього, а ліквідували – вже в 2014 році, після Євромайдану. Навесні 2018 року Слідству.Інфо вдалося поговорити із колишнім та єдиним міністром доходів та зборів України. Він погодився поспілкуватись з журналістами Скайпом.
Екс-посадовець розповів, що нині має бізнес в Росії, але дуже хоче повернутися до України. Всі кримінальні провадження, порушені проти нього в Україні, Клименко називає не інакше як політичним переслідуванням.
Журналісти Слідства.Інфо розпитали колишнього міністра про його нинішнє життя та про події того часу й обрали найцікавіші уривки з цієї бесіди. Клименко відповідав на наші питання російською мовою. Ми даємо відповіді колишнього топ-посадовця без перекладу, аби зберегти автентичність нашої розмови.
Про втечу з України
Ну, прежде всего, давайте сделаем несколько шагов назад – для того, чтобы вспомнить историю. Что я чувствовал? Я чувствовал тогда то, что сегодня чувствует, может быть, половина, а, может быть, и вся Украина – несправедливость. Смотрите, я был министром, против меня не было никаких уголовных дел, против меня не было никакого решения суда по задержанию, и неизвестные должностные лица превышая свои полномочия пытались не дать мне выйти, что тоже очень важно, в город. Применили оружие и, соответственно, я возвращаюсь. Понятно, что это – правовой беспредел, нигилизм. Но я чувствовал громадное чувство несправедливости. К сожалению, я был первым, кто почувствовал тогда то, что сейчас чувствует большинство украинцев. И мы это видим, и рейтинги это показывают, и, видимо, та ситуация, которая развивается, – чувство глобальной несправедливости. Знаете, я в этом плане, может быть, уникальный пример. На моем примере четко видно, когда человек (а я считаю мою работу на посту министра достаточно результативной для Украины) в один день просыпается и становится врагом государства. Вот что делал – то же самое делал, и ничего не предвещало изменений. Но технологии – когда тебя делают врагом государства, твоей интернализации – вот я это чётко почувствовал, когда в один момент в аэропорту все изменилось.
Олександр Клименко у 2014 році проривався через українських митників
Ситуация развивалась очень стремительно. Во-первых, никто не собирался уезжать из Украины. Раз. Во-вторых, спланированных действий не было. Поэтому: сценарий, в котором события начали развиваться в данном случае (если вы спрашиваете про аэропорт, я тоже считаю это отправной точкой), абсолютно не был предсказуемым, абсолютно не прогнозировалось. И ещё раз говорю: я делал то, что делал до этого, я ел то, что ел до этого, я одевался, спал, вся моя жизнь… Ничего не предвещало, что будут изменения.
Про переїзд до Росії
Ну, мой выбор. Смотрите, во-первых, я передвигаюсь по миру, что тоже важно понимать, и это время дало мне возможность путешествовать, и видеть разные страны. Что касается России, то мой выбор определили мои духовные корни – православия. Мои могилы брата, отца находится в России. Где мне быть?
Про безпеку життя в Москві
Смотрите, тут, во-первых, мне не стоит привязка к месту. Я к этому вопросу отношусь по-философски. Прежде всего, я – православный человек, и я верю, что без воли Господа с моей головы не упадёт и волоса, а все, чему суждено со мной случиться, оно случится. И я здесь полагаюсь абсолютно чётко на волю Божью, вот и всё. Соответственно, исходя из этого, я себя комфортно чувствую в разных городах – и в Москве в том числе.
Про подорожі Європою
Да, я путешествую.
Про офіційні та неофіційні домовленості зі слідством
Как вы себе это представляете? Все, что происходит вокруг меня, это – политическое преследование, ни больше ни меньше. Соответственно, все действия следственные вокруг меня носят абсолютно заказной характер, нацеленный на несколько вещей, и это: попытаться меня уничтожить, попытаться не дать мне быть в Украине и попытаться максимально оказать давление на меня.
Мы готовы защищать себя в рамках правового поля, только начали адвокатов допускать (імовірно, допускати до матеріалів провадження – Ред.). Сделка со следствием формальная пока, потому что неформальная не может быть, априори не может быть никакой. Мы абсолютно на разных полюсах. Я не приемлю любую форму давления на меня и ещё раз говорю, зная суть этого политического обвинения.
Я изначально не пытался выйти на какие-либо переговоры. Потому что моя позиция – она проста. Вот с первого дня моего политического преследования, первого дня попытки сделать из меня врага государства, я сказал, что буду отстаивать свои интересы, свои честь и достоинство, свое доброе имя – исключительно в правовом поле. Может быть, я слишком молод, и поэтому не понимал суть этого процесса и выбрал самый тяжелый путь, но это – мой путь, мой крест, я его несу.
Нет предмета нашей договорённости. Наверное, я не чувствую в себе той вины, за которой мне надо прийти и сказать… Да, у меня были ошибки, я готов их признавать. Я не говорю, что я – безгрешен. Были. Но то, что сегодня говорит прокуратура, то, что сегодня пытается инкриминировать следствие, это – абсолютная чушь, которая построена только на одном – на политическом желании преследовать меня.
Наверное, сыграла определённая молодость, наверное, сыграл определённый запал. Но я всегда по жизни принимал вызов, и никогда от этого вызова не уходил. Да, это тяжелый вызов, да, это нелёгкий крест, но мы – православные люди, и мы знаем, что Бог не дает креста больше, чем человек может выдержать. Наверное, это – испытания, которые я должен пройти. Наверное, в том числе испытания – я расплачиваюсь за те поступки, которые делал неправильно. Вполне может быть, я это абсолютно так и понимаю.
Про Януковича та комунікацію з представниками попередньої та нинішньої влади
Смотрите, я не вижу какого-то определённого смысла в этом. Ещё раз говорю: тогда спросите, с кем я и сегодня из действующей власти общаюсь, но это же – не суть интервью. Вот я вам скажу: в последний раз у нас было общение с Виктором Фёдоровичем в январе 2014 года. С того момента, когда я был у него на докладе как министр доходов и сборов. С того момента контакта с Януковичем не было.
Возвращаюсь к вопросу, общаюсь л и я с представителями прошлой власти. Да, я со всеми коммуницирую. Общаюсь ли я с представителями нынешней власти? Да, я коммуницирую. Единственный из прошлой власти, с кем я не общаюсь, это – бывший министр экономики Пётр Порошенко. Вот с ним наша коммуникация прекратилась.
Про власне арештоване майно та майно наближених до нього осіб
Действительно, у этих людей арестовывают активы, их преследуют, но, фактически, из них делают заложников. Их вина просто в том, что они на протяжении 10 лет знали меня и знали Антона (Антон Клименко, покійний брат Олександра Клименка – Ред.). Антона – в большей степени. И сегодня у них забирают их имущество. Сегодня их берут в заложники, дабы оказать давление и поломать их. А неокрепшие государственные институты, типа АРМА, и абсолютно некомпетентные чиновники являются инструментом в руках вот этих вот архитекторов этих схем.
Недобудований будинок Клименка у передмісті Києва
Хорошо, у ваших родителей есть квартира? Вот её сегодня арестуют и придёт АРМА на продажу. Потому что вы – ассоциированный со мной. Вы меня видели, я знаю, как вас звать, если сейчас кто-то вас сфотографирует, ваша камера, мы совместим два экрана и скажем всё: Александр со мной вместе. Его родители – эта квартира, которая Клименко. Вот примерно логика, она – абсурдная.
Мы сегодня в погоне за какими-то мифическими врагами государства, в данном случае – за мной. И вот в эти жернова попадают люди, абсолютно к этому не имеющие никакого отношения. К сожалению, они должны через это пройти. Вот что сегодня происходит. Кроме государственного рейдерства я никак не могу это назвать. Я не имею никакого отношения к этому имуществу, и, соответственно, люди страдают по ассоциации с Антоном и со мной.
Про політичну партію “Успішна Країна”, де Олександр Клименко є почесним головою
Партия не может быть моей или не моей. Вот я прошу вот так вот вопрос не формулировать. Вы же – грамотный журналист. Партия – это организация, которая объединяет людей по определённой идеологии. И партия не может быть Клименко или не Клименко. Да, действительно, в 15-м году меня избрали почётным главой партии. Люди, которым близки те идеи, которые я сказал. Но если бы посмотреть на партию, то она была зарегистрирована давно. И поэтому это – не моя партия. Партия – это сообщество людей, которые объединены одной идеей. Если по деятельности партии, то там, наверно, 90% есть конкретные люди с конкретными делами на местах. В данном случае: партия – это площадка, которая дает возможность людям высказаться. То – отдельная организация, которая живёт, наверное, автономно, в том числе – автономно и от меня, это важно понимать. Потому что я, к сожалению, сегодня не могу быть рядом с ними. У меня, к сожалению, ограниченны возможности. Наверное, если бы я был в Украине, я мог ездить по городам, я мог выступать на определённых эфирах, я уверен – то так бы оно и было.
Про творчість
Но также я могу вам анонсировать – это будет эксклюзив. В том, что сегодня в рамках этой же деятельности (партійної діяльності – Ред.) я нахожусь в стадии написания книги о будущем Украины.
Про арештовані рахунки в Україні та за кордоном
В Украине все счета, которые у меня были, как у Клименка Александра Викторовича, арестованы. Что там есть – какие-то остатки. Никто там не выводил, никто ничего не делал, просто остатки зарплатных или мои личные счета, или депозитные – они все арестованы.
Арештовані активи Клименка
Что касается заграницы. Я ещё в 14-м году, когда вот это вот всё начало подниматься, попросил своих адвокатов, и они – в Швейцарию, Лихтенштейн, Латвию, Литву, на Кипр (много стран, обратились во все банки). И было дано письмо, что никогда у Клименка Александра Викторовича не было никаких счетов за рубежом до 14-го года и после 14-го года. Поэтому, соответственно, если у меня их нет, то и арестовать на этих счетах нечего – из-за отсутствия самих счетов.
Про власні статки
Я вообще считаю, что главным состоянием человека является он сам. Поэтому я оцениваю себя достаточно высоко и считаю бесценным. А в принципе, смотрите, моя активная деятельность и мои успехи в бизнесе позволяют мне вести тот образ жизни, который я хочу иметь, какой-то элемент свободы, то есть: делать то, что ты хочешь. Поэтому, я считаю, вполне достаточно для того, чтобы реализовать все те идеи, которые у меня есть.
Про повернення в Україну
Я отвечу вам вопросом на вопрос, а вы к маме своей приезжаете? Ну так вот и я, сын своей Родины, конечно, приеду в Украину. Для меня Украина – это и есть моя мать моя Родина.